Александр Афанасьев - Меч Господа нашего-1 [СИ]

Первоначально мы считали этот объект одним из объектов, принадлежащих пакистанской разведывательной службе, посылать запрос относительно этого объекта мы не стали, чтобы не выдать свой интерес к нему. Затем мы решили, что это тюрьма для содержания тайно задержанных лиц, подозреваемых в причастности к террористическим организациям, таких объектов у пакистанской армии достаточно. Но несколько часов назад мы получили сообщение от агента, внедренного нами в ИСИ. Он сообщил, что центр в городе Абботабад используется как убежище для Осамы Бен Ладена и его сына, и более того — там он находится под охраной пакистанских правительственных агентов. Бен Ладен остается в этом центре, по крайней мере, три последних месяца и находится под контролем пакистанской разведки. Нам удалось сделать несколько снимков со спутника. Прямых доказательств нет, но нам удалось заснять тень от человека, опасающегося по каким-то причинам выходить на свет, этот человек высокий и худой, суди по длине тени его рост более шести футов. На сегодняшний день это все, господин президент.

Президент достал несвежий платок из кармана, вытер им вспотевший лоб. Вечером он поужинал рыбой, и теперь чувствовал себя не лучшим образом.

— Я бы хотел прояснить, мистер Кейпс, Бен Ладен там укрывается, или пакистанцы арестовали его и держат его там, не сообщая нам?

Кейпс пожал плечами.

— Трактовать сообщение агента можно по-разному, он не имеет доступа к документам высшей степени секретности, да и это он узнал довольно случайно. Вряд ли пакистанцы просто так отпустят его, если он вдруг захочет уйти, это не в их интересах. Но я с большой долей вероятности могу утверждать, что Бен Ладен прибыл в это убежище по доброй воле, его не захватили силой. Во-первых, потому что пакистанцы не смогли бы провести операцию по его захвату так, чтобы об этом не узнали мы, хотя бы по косвенным признакам. Во-вторых — по данным нашего агента Бен Ладен содержится там вместе с сыном и частью семьи. Вряд ли семья оказалась бы с ним там, если бы он прибыл туда не по своей воле…

— Пакистанские власти знают об этом объекте?

Кейпс ответить не успел — за него ответил Роберт Гейтс, самый пожилой среди всех участников совещания, и самый опытный.

— Господин президент, при первой попытке выявить это, даже очень осторожной — я могу поставить сто долларов на то, что через неделю птичка покинет гнездо. Это уже было — не раз, не два, не три, сообщение пакистанцам почти гарантированно приводит к провалу. В две тысячи восьмом году, в Ангур Ате[2] все произошло именно так. И снова мы сможем его отследить только через несколько лет — в лучшем случае. Один запрос, один телефонный звонок, даже ваш личный звонок Зардари[3] — и все будет кончено.

Президент кивнул, соглашаясь.

— Предложения?

— Есть только два варианта, господин президент — снова заговорил Гейтс. Первый — ракета Томагавк с подводной лодки или ударного самолета-ракетоносца над Афганистаном. Несколько ракет — для верности. Как модификация этого плана — несколько управляемых бомб с B2 Spirit. Второй вариант — высадка группы спецназа с вертолетов, быстрая и чистая операция. Все остальное — уже вариации.

Президент задумался. Первый вариант его явно не устраивал — простая гибель Осамы не прибавила бы ему шансов на выборах. Да и вообще — гибель. Только взятие его живым, доставка в штаты и суд. Если его взять живым… допустим, сейчас-то суд начнется как раз в самый разгар президентской гонки. Суд над врагом номер один США — лучшей рекламы для действующего президента не придумать.

— Я хочу взять этого сукина сына живым — медленно и отчетливо сказал Президент — я хочу увидеть его на скамье подсудимых военного трибунала в Гуантанамо. Я хочу, чтобы этот сукин сын остаток своих дней гнил в одиночной камере. Даже смерть будет слишком легким для него наказанием, он должен гнить в одиночной камере и знать, что никогда не выйдет оттуда. Кто-то из вас, джентльмены — может сделать, чтобы это было так?

Взгляды собравшихся перекрестились на худощавом, выше среднего роста военном в повседневной флотской форме со знаками различия контр-адмирала военно-морского флота США.

— Я могу это сделать, господин президент — сказал контр-адмирал Стивен Бьюсак — я могу притащить этого сукина сына вам. И сделаю это…

Президент кивнул.

— Сделайте это. Отныне вы, господа — члены временной оперативной группы, в задачу которой входит захват Бен Ладена живым и доставка его в Соединенные штаты Америки для судебного процесса. Руководить группой будет… директор Панетта, относительно распределения обязанностей в группе прошу решить самостоятельно. Вся информация по этому делу, даже сам факт наличия такой группы — должны являться государственной тайной. Никаких документов, никаких требований о финансировании, ничего. Вы, контр-адмирал — составите и подадите на мое имя список ресурсов, которые вам будут необходимы, без указания назначения этих ресурсов. Вы, директор, составите и подадите мне список действий, которые я должен буде предпринять для того, чтобы вы смогли успешно провести операцию. Переговоры, звонок кому-то — все это будет сделано. Прошу принять всех во внимание — эта операция является в моих глазах операцией наивысшего приоритета, поэтому если вам что-то потребуется сейчас, либо в процессе подготовки — я ожидаю, что вы придете и попросите это у меня в любое время дня и ночи. Если кто-то будет оказывать противодействие любого рода — я ожидаю, что вы сообщите мне об этом, немедленно. Я буду ждать личного доклада о ходе подготовки каждые пять суток. Всем все ясно, джентльмены?

Кто-то негромко сказал «да, сэр», кто-то просто кивнул. Президент встал со своего места.

— А сейчас, джентльмены, мой организм напоминает мне, что я должен хоть немного поспать до того, как наступит рассвет.

— Сэр… — позвал обернувшегося к двери президента контр-адмирал Бьюсак.

— Да, контр-адмирал?

— Сэр, у каждой операции должно быть какое-то название. Может быть… его присвоите вы? Парни будут рады узнать это.

Президент задумался.

— Это неважно. Назовите как-нибудь сами.

Операция получила название «Копье Нептуна» — просто потому, что в ней участвовали военные моряки и командовать ей — назначили Стивена Бьюсака, контр-адмирала, бывшего боевого пловца, поднявшегося так высоко по командной вертикали, как ни один другой боевой пловец в истории ВМФ США. Но время было другое… и историю писали не авианосные группировки и линкоры с сопровождением — а маленькие группы людей, которым нечего было терять.

Пешавар, Пакистан

Консульство США

20 марта 2011 года

DEVGRU, лейтенант Томас Аллен

Американское консульство в Пешаваре находится на Хоспитал роад, когда это — это было ближе к окраине города, теперь — самый центр. Пешавар за время войн в Афганистане сильно вырос, теперь это — крупнейший город субрегиона и страшный нарыв, полный ядовитого гноя. Раньше численность населения города едва превышала два миллиона человек теперь — никто уже не считал, но по грубым прикидкам американских разведчиков — не менее десяти, это если считать пригороды, лагеря беженцев и тех, кто приезжает торговать на рынках. Население Пакистана за время войны, начавшейся году в восемьдесят втором — выросло неимоверно, с восьмидесяти миллионов человек — где-то до ста семидесяти, если не до ста девяноста, потому что в сельской местности — детей никто не считал. Но сто семьдесят или сто девяносто — любой сотрудник американского дипломатического персонала осознавал, что они сидят на пороховой бочке.

Во времена, когда пакистанцы и американцы сражались на одной стороне против советского проникновения в регион — американское консульство в Пешаваре представляло собой двухэтажное здание британской архитектуры, типичного для здешних мест цвета серой глины. После 1991 года, когда во время Бури в Пустыне на американские дипломатические представительства были совершены столь серьезные нападения, что пришлось экстренно эвакуировать посольство — вокруг консульства усилили забор. После событий 9/11 — забор усилили, теперь это были бетонные плиты высотой выше человеческого роста. Пятого апреля десятого года — возле консульства взорвалась заминированная машина, после чего местные сторонники Талибана открыли по зданию массированный огонь из автоматов и установок РПГ, погибли восемь сотрудников консульства, а само здание было серьезно повреждено. К настоящему времени — оно было отстроено заново, но теперь оно представляло из себя что-то типа посольства в Сайгоне, только двухэтажное и за высоченным забором с колючей проволокой поверху. Выше двух этажей было нельзя — нового обстрела или нападения можно было ждать в любой момент.